Июль назван в честь Юлия Цезаря. Июль назывался «червень», также июль называли «страдник», «жарник», «грозник». Из рубрики интересного и полезного узнаем, что Июль назван в честь Юлия Цезаря. Во времена Римской империи вся власть постепенно сосредотачивалась в одних руках — императора. Уже в те далекие времена властители любили называть своими именами не только города, но даже периоды такого вечного понятия, как время. Обычно Июль — середина лета. Продолжается сенокос, но пора уже и косить хлеба: «Июнь с косой по лугам прошел, а июль с серпом по хлебам побежал». В июле наступает пора сбора ягод.
Обычно на Руси этот месяц издревле назывался «червень» (то есть «червоный, красный, красивый») от обилия созревающих ягод и плодов. Также июль называли «страдник» от слова «страда» — труд, жатва, уборка урожая; «сенозарник», «жарник» — это самое жаркое время года; «грозник» — пора частых и самых сильных летних гроз.
Обычно в это время праздник Ярилы. К Ярилину дню приурочивали ярмарки, походы в гости к родственникам. Отмечали этот день кулачными боями, песнями, плясками, разгульным весельем, удальством. «Ярила — добер молодец, на белом коне разъезжает по Руси Великой: на русых кудрях венок, во левой руке пучок ржи, в правой — палица. Взмахнет Ярила рожью — нивы тучнеют, хлеба колосятся; палицей взмахнет — громы гремят, дожди льют. Куда конь ступит, шелкова трава стелется с цветами лазоревыми».
По нашим сложившимся обычаям приведем высказывания Великих мыслителей: «Просите, и дано будет вам; ищите и найдете; стучите и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Матф. VII, 7,8).
«…если бы сторонники наук и искусств действительно имели в виду благо человечества, они знали бы, в чем состоит благо человека, и, зная это, они занимались бы только теми науками и теми искусствами, которые ведут к этой цели. Не было бы юридических наук, военной науки, политической экономии и финансовой науки, так как все эти науки не имеют другой цели, кроме благосостояния одних народов в ущерб другим. Если бы благо было действительно критериумом наук и искусств, никогда изыскания точных наук, совершенно ничтожные по отношению к истинному благу человечества, не приобрели бы того значения, которое они имеют; и особенно не приобрели бы такого значения произведения наших искусств, едва лишь годные на то, чтобы рассеять скуку праздных людей», — Л. Н. Толстой.